“Скажи, о чем поешь, печальная Кассандра? Какой бедой ты хочешь напугать?”
(Приам дочери в ночь, когда троянский конь уже стоял под его окнами)
“И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное”.
(откр. Св. Иоан, гл. 20)
ШУДЗЫ НА БЕРЕГАХ КАНА.
пока еще не сбывшееся пророчество.
Часть I.
«Я видел сон, который был совсем не сон», - это строка из стихотворения какого-то английского классика с детства врезалась мне в память. И не зря! Вся наша сегодняшняя жизнь и есть сплошной кошмарный и абсурдный сон. Я видел сон, значит жил в Россиянии на рубеже тысячелетий... Так, наверное, или примерно так, перед смертью и буду исповедоваться духовному отцу где-нибудь в реальной жизни. Хотя от нее остаются одни островки... Грядет Царство Антихриста – тайна беззакония в действии, а это ложь, это иллюзия, это сон!
Итак, я видел сон, который вовсе не был сном...
Я двигался в свой родной город Красноярск 45 после долгого, длиной в жизнь, отсутствия на каком-то еще чудом едущем, громко лязгающем и чадящем БТРе, сидя сверху на выщербленной броне. Вокруг расстилались апокалипсические пейзажи: поля, заросшие чахлыми деревцами, леса, вырубленные безжалостными руками. На обочинах дороги тут и там чернели, зеленели, синели остовы брошенных автомобилей...
- Пустыня, марсианская пустыня, - уныло думалось мне, - что понесло в эту дыру? Только ли извечная тоска по родному очагу? Только ли желание найти могилу отца? А ведь были и другие командировки!
Вот и КПП: уходящая в сторону колючая проволока, группа узкоглазых, хищного вида маленьких солдатиков, черные амбразуры блокпоста, хриплый голос, прозвучавший на чистом русском языке: «Стой! Пропуск!»
Дородный, красномордый мужик, наверное, полицай из местных, тычет в мою сторону автоматом Калашникова и жестом приказывает слезть с брони.
- Зачем пожаловал, русский?
- Посмотреть родные пепелища, - невесело отшучиваюсь в ответ
.
- Шляетесь тут. Эта земля никогда не была вашей. Вы оккупанты, и Вас выгнали назад в псковские, архангельские и вятские болота!
- А ты то кто? Нерусь что ли?
- Я потомок легендарного рода Сибров, истинных хозяев этой земли.
Наши братья-китайцы помогут воссоздать нам утраченную прадедами государственность!
- Ну-ну. А теперь к делу. У меня разрешение Военного коменданта Восточной Сибири. Мой сын служит в русской дипломатической миссии в Новосибирске...приказ миссии...
- В каком, к черту, Новосибирске! Это – город Великого Красного Дракона! Не знаешь, что ли, как он называется по-китайски?!
- Пусть так. Не надо придираться. Я не помню по старости лет новых китайских названий. Читай, в разрешении черным по белому написано: разрешить посещение родного пепелища! Шутка! Ну, ты же земляк мой, знаешь цель приезда. Я тебя спиртом угощу.
К нам подходит интеллигентного вида китаец с блестящим пенсне на приплюснутом носу. Он с интересом всматривается в мое изможденное, морщинистое лицо, затем мельком пробегает глазами по документу и что-то гортанно говорит детине. И когда только тот успел выучить китайский?
- Ладно, проезжай. Господин Мао сегодня добрый. Хорошо вчера повеселился с русскими шлюхами. Шутка. На тебя пришло донесение из Новосибирска.
БТР взревел изо всех оставшихся еще в нем лошадиных сил и пошел дальше.
Вот Орловка – вокруг одни голые трубы и головешки! Ни души, только вороны нарушают торжественную тишину осени. Тоскливо смотреть на рукотворную пустыню. Дальше пос. Октябрьский. Но где дома: руины, руины, руины! Хотя нет. Вижу какое-то шевеление, легкий дымок обдает запахом горелого мяса. Есть жизнь! Я стучу по броне. БТР останавливается. Из люка появляется голова моего водителя и охранника одновременно:
- Что случилось?
- Люди! Хочу поговорить с ними!
- Давай. А я покемарю чуть-чуть.
Повисла тишина. И все же, как хорошо дома! Здесь я пацаном катал на
велосипеде, здесь гулял на свадьбе у друга, здесь жили мои родители, пока не получили благоустроенную квартиру от завода.
- Эй, есть кто живой? Отзовись!
Из развалин дома высунулась маленькая белобрысая головка. Затем еще одна
и еще.
- Ого, сколько вас тут. А взрослые есть? Чего молчите или русский язык забыли?
К БТРу молча вышло одиннадцать детей, старшему из которых на вид было лет 13.
- Нет взрослых, дедушка! Расстреляны все взрослые на прошлой неделе. И мы обречены на смерть. Вчера, эвон, Петьку схоронили. Отравился тухлой котятиной. Кушать нечего. Заберите нас, дедушка!
- Заберу, обязательно заберу! Вот только заеду в город. А вы здесь подождите. Вот вам хлеб и консервы, - я протянул старшему мешок с провизией, - а может ты со мной прокатишься, расскажешь, что здесь было?!
- Не-е, дедушка, боюсь. Там китайцы. Два дня назад они такой шмон учинили, кое-как скрылись.
- Не бойся. Мы под охраной Китайского военного коменданта Восточной Сибири и Русской Дипломатической Миссии. Видишь на БТРе эмблема РДМ на фоне черно-желто-белого штандарта. С Китаем установлено перемирие. Сейчас в Новосибирске ведутся переговоры об условиях мира.
- Раз так, поехали. Только, чур, я на броне, впереди, - мальчишка обернулся к своей чумазой команде и грозно изрек: а вы, салаги, сидите тихо и не высовывайтесь. Ждите нас. Егор, ты старший!
Я стукнул по люку, и через минуту двигатель опять затарахтел. Мальчик запрыгнул на БТР и примостился рядом:
- Поехали, - почему-то радостно оскалился он.
Дорога была ужасающей: воронки, кучи выброшенной земли и вывороченного
асфальта, какой-то неведомого происхождения мусор, в одном месте даже детская коляска. По сторонам чернели пепелища садовых домиков. Кое-где, впрочем, домики сохранились в первозданном виде. Но вот впереди на спуске с леса появился монумент героям-атомщикам. Как ни странно, но он сохранился также как и некоторые домики. К чему такое сравнение? Наверное, садовый домик – тоже своеобразный памятник ушедшей эпохе?!
Тем не менее, китайцы после своей победы монумент не тронули. Пусть стоит трофей – то, что было когда-то русской гордостью, стало китайским достоянием! Как знамена поверженного рейха на Красной площади для русских, так и этот монумент для китайцев – символ победы, триумфа национальной воли и духа! Скоро сюда придут свои атомщики, обживать и обустраивать отвоеванные земли, привезут жен, детей... Война уйдет, а памятник останется на радость китайским пионерам, как остались для арабских детишек Египетские пирамиды, а для немецких – памятник Советскому воину-освободителю в Трептов парке.
Но прочь невеселые, мазохистские мысли! Я хочу видеть свой дом по улице на берегу родного Кана!
- Езжай прямо через дорожное кольцо к реке вдоль вот этой размурованной речушки. Действительно, Барга вышла из-под власти бетона!
Или наши, или китайцы взорвали саркофаг, крепко покрывавший ее вот уже более полувека. Так, наверное, и должно быть. На все воля Божья! И я кричу в микрофон, прикрепленный к наушникам:
- Не останавливайся, жми!
Вот здание техникума, точнее, то, что от него осталось после прямого
попадания мощной бомбы – куча развороченного железобетона и две стены по три метра в высоту. Рядом, ближе к бывшему дорожному кольцу, валяется перевернутая башня от Т-74. Ага, а вот там, около бывшего магазина «Юбилейный», в небольшом углублении, уткнулась дулом в землю легкая противотанковая пушка. Китайцы не торопятся убирать металлический лом. Они как будто воздают дань уважения тем, кто дрался здесь насмерть!
Зияют дырами окон обугленные девятиэтажки: и дальше, и дальше! Мы проезжаем рядом с руслом высвободившейся Барги, и я вижу черное, полуразрушенное здание, в котором на заре туманной юности любил проводить вечера. Как же назывался этот ресторан? Богунай? Да-да, Богунай. Какое красивое название в честь какого-то местного, жившего в доисторические времена хана. Или так называлась речушка с водопадом где-то недалеко от города? Странно, но мне совсем не грустно смотреть на руины этого вертепа.
Но тут дорогу нам перекрывает выскочивший невесть откуда легкий танк. Из него высовывается чумазый китаец в шлемофоне и на ужасном русском говорит: «Стой! Прямо нельзя. Мины. Нам позвонили с КПП и предупредили, что вы скоро будете. Следуйте за танком».
Боевая машина разворачивается на месте и устремляется во дворы, с ходу врывается на территорию бывшего, ныне разрушенного детского садика и, разминая гусеницами уцелевшую песочницу, мчит дальше в направлении к зданию бывшей городской администрации. Мы движемся следом. Я вижу валяющийся около раздавленной песочницы детский совочек. Мальчик, сидящий рядом, с тоской говорит:
- В этот садик меня водила мама!
Я машинально тереблю его в ответ по белесой, а может уже седой, головке и
шепчу:
- Мужайся, парень! Беда пришла в наш дом! Мы должны выстоять!
И вот БТР вылетает на площадь перед памятником В.И.Ленину, который я
когда-то закидал в канун первомайской демонстрации яйцами с белой краской. Он также цел и невредим. Странно. Но, впрочем, китайским коммунистам вождь мирового пролетариата – не враг! И даже чем-то родня, если судить по раскосому прищуру глаз.
Мы останавливаемся рядом с танком. В бывшей городской администрации, устоявшей под разрывами мин и снарядов – могли же строить Сталинские зодчие – расположены ныне штаб китайской танковой бригады и военная комендатура, а также расквартировано представительство гражданских властей Северных провинций КНР. Флаг Китайской Народной Республики гордо реет над головами победителей и побежденных.
Ко мне подходит рослый китаец в щеголеватом черном костюме в крупную клетку и на чистом русском языке говорит:
- Добро пожаловать в китайский город Шудзы! Вы приехали по заданию Русской Дипломатической Миссии!? Я знаю. Мне сообщили из штаба Коменданта Восточной Сибири Хунь Фо. Он приказал создать для Вас максимально благоприятствующий режим. Но все же, для порядка, предъявите свои документы.
- Пожалуйста, - я протянул свое удостоверение, подписанное сыном и разрешение Коменданта, затем стукнул по броне, - Руслан, покажись!
Из люка высунулась голова моего помощника. Сверкая белыми зубами, он произнес:
- В чем дело, командир? Облава?!
- Небольшая формальность, товарищ танкист. Всего лишь проверка
документов, - за меня ответил рослый китаец, - а это кто с Вами рядом?
- Это наш сын полка! Вот напросился в поездку.
- Вообще-то нельзя не вписанным лицам въезжать в город. Но ладно, для
Вас сделаю исключение. Не хотите ли пообедать?
- Cпасибо, пока не хочу. Но вот моего спутника, прошу покормить, - и я подтолкнул вцепившегося в меня парня.
- Дедушка, давайте вместе пообедаем. Я потерплю. Не оставляйте меня с ними одного. Я боюсь! – горячо зашептал он мне на ухо, привстав на носочки.
- Хорошо. Вместе так, вместе. Полезай в БТР, Руслан даст тебе подкрепиться.
- Руслан, покорми мальчонку. Не спи.
- Хорошо, командир. Не беспокойся, - и мой помощник полез за
тушенкой.
Щеголеватый китаец тем временем стоял и вежливо улыбался, слушая наш
разговор:
- О, я знаю, Вы приехали, чтобы забрать всех оставшихся русских! Трудная задача. Но мы Вам поможем. Вчера и позавчера силами двух взводов танковой бригады мы провели рейды по окрестностям города Шудзы. Было задержано около 300 человек. Все они сейчас находятся в специальном лагере в одной из уцелевших школ. Школа располагается здесь, недалеко, - и он махнул рукой за здание администрации.
Я похолодел. Неужели концентрационный лагерь разместили в школе, которую окончил? Мог ли думать тогда, в 1981 году, что 164 средняя школа станет тюрьмой для женщин и детей.
- Господин офицер, позвольте узнать Ваше звание и должность?
- Меня зовут Ху Шо, по-русски зовите просто Юра. Я начальник местной
комендатуры, полковник Госбезопасности. В мои обязанности входит решение русского вопроса. Как Вы понимаете, именно со мной Вам предстоит иметь дело. А о Вас я знаю из донесения. Вы – Емельяненко Олег Геннадьевич, местный уроженец и активный функционер набирающего силу Русского Национального Единства. Я прав?
- Так точно. Господин, откуда Вы так хорошо владеете русским языком?
- О, это не секрет. До войны я долго жил и работал в Российской Федерации. Практиковался в ФСБ. Ваши чиновники хорошо нас встречали. Как это сказать, с хлебом и солью. Бывал и в этом городе, выполняя различные правительственные задания. У меня и жена русская. Как и Вы, она родом отсюда. Но она Вас намного моложе. Как видите я – интернационалист! Жена сейчас в Пекине. Скоро должна родить мне шестого сына. После начала войны Правительство отменило закон об ограничении рождаемости. Великой Поднебесной Империи надо много здоровых и крепких людей. Ваши женщины плодовиты и приносят хорошее потомство.
Я молча сглотнул явное оскорбление и посмотрел в упор на разглагольствующего китайца. Его раскосые глаза излучали торжество. И было от чего. Почти половина территории Российской Федерации завоевана армией КНР. Споры между Китаем с одной стороны, и США в паре с Японией с другой, велись лишь на Дальнем Востоке за обладание Камчаткой, Чукоткой, Курилами и Сахалином. США также претендовали на Таймыр, часть Якутии и Магаданскую область.
Но это уже для России не имело никакого значения. Война практически закончилась. От страны отпал Северный Кавказ, огромная часть Поволжья, Урал, Карелия, Мурманская область и еще целый ряд менее ценных территорий. Численность русского народа сократилась по официальным данным до 50 млн. человек. Внутри оставшихся земель текла перманентная бандитская война. Все стратегические объекты подпали под контроль НАТО. А в Кремле теперь разместилось оккупационное представительство США, позволяющее марионеточному режиму президента Российской Федерации Д. Рогозина, пользоваться лишь частью его комплекса. Это была катастрофа всей русской цивилизации!
- Господин полковник, как офицер, Вы допускаете непозволительные выпады против русского народа. Не нация виновата в своем истощении и поражении, но прогнивший компрадорский режим! Прошу Вас впредь в моем присутствии подобного не говорить! – все-таки я не выдержал и выплеснул накопившееся раздражение вовне, - мы с Вами официальные лица, и давайте займемся делом!
- Что ж, давайте. Хотите посетить лагерь?
- Да, и если можно, предоставьте мне поименные списки всех русских,
которые находятся под Вашим контролем.
- А что Вы будете делать с теми, которые добровольно перешли на нашу сторону? Их немало. Впрочем, Китайское правительство гарантировало им защиту, как своим гражданам. Они живут сейчас в удобном общежитии недалеко от школы. Их хорошо кормят. Многие женщины, кстати, беременны от наших солдат. Как видите, мы не испытываем к ним расовой нетерпимости.
- Господин полковник, среди каждого народа есть свои выродки. Китай тоже долгое время находился под властью иностранных поработителей. И его дочери тоже пополняли гаремы и бордели всего цивилизованного мира. Надеюсь, что наше поражение пойдет нам на пользу. К этому все шло. Здоровая часть нации выстоит!
Я в сердцах хлопнул ладонью по БТРу и приказал Руслану, чтобы он оставался на месте и приглядывал за пацаном. С небольшим конвоем из 4 китайцев мы пошли к школе, наспех переоборудованной в концлагерь. Проходя мимо мэрии, я заметил, что вокруг нее еще недавно кипел жестокий бой. Стены мэрии, изрешеченные пулями и осколками снарядов, производили удручающее впечатление. На самом верху алела кровью крупная надпись печатными буквами: «Дерьмократы, казлы, просрали Россию!» и еще ниже: «Путин! Встретимся в аду!»
- Господин полковник! Позвольте задать еще один важный для меня вопрос. А где вы захоронили наших погибших солдат и мирных граждан? И какова участь военнопленных, захваченных в городе?
- Военнопленные спецрейсом отправлены в Красноярск. Их было немного. Китайское правительство готово сделать жест доброй воли и передать их русскому правительству с тем, чтобы они никогда больше не брали в руки оружие. Мы настаиваем на полной демилитаризации того государственного образования, которое возникнет на руинах Российской Федерации. Что касается убитых и умерших, то мы были вынуждены их сжечь. По приблизительным подсчетам общая численность найденных трупов составила более тридцати тысяч человек. Летом трупы быстро начинают разлагаться, и, чтоб не допустить эпидемии, было принято единственно правильное в такой ситуации решение.
- А мирное население? Скажите правду, Юра. У Вас ведь дети наполовину русские и жена Ваша отсюда родом, как и я. Что с мирным населением?
- По данным разведки большая часть людей покинула это место еще за полгода до активных действий, и не только из-за угрозы. Здесь просто нечего было есть. Дома стояли без отопления. Ни воды, ни канализации. Вся инфраструктура города была разрушена задолго до нас. Таковы плоды экономических реформ, устроенных либералами и продолженных Путиным. Ну, вы сами все прекрасно знаете. Кто-то из оставшегося населения ушел в леса, кто-то эвакуировался вместе с администрацией на Запад, кто-то, безусловно, погиб не от болезни, так от голода. Война есть война. Всего сейчас в лагере находится около 800 человек, из них подавляющее большинство женщины и дети. Естественная смертность очень высока. Хотя мы и пытаемся с ней бороться. Что вы хотите, не хватает медикаментов, пищи, одежды.
Наконец, мы подошли к бывшей 164 школе. Она была огорожена колючей проволокой в три ряда, а по периметру ходили автоматчики с собаками. Окна кое-где были заколочены фанерой и досками, в некоторых местах из них торчали трубы. Мне не верилось, что в этом здании сейчас находится около восьми сотен человек. Эх, Россия, Россия! Где взять слезы, чтобы выплакать всю боль по тебе?!
Пройдя через тройное ограждение, мы направились к парадному входу с обратной стороны здания, и я невольно обратил внимание на то место, где раньше был стадион. Сейчас там стояло два темно-зеленых вертолета, и проворно сновали люди в комбинезонах такого же цвета. Около полуразрушенных трибун неторопливо разворачивался пузатый бензовоз, а в самом углу шла игра в волейбол. Что ж завоеватели осваивались всерьез и надолго!
В школе, пройдя через усиленный пост в вестибюле, на стенах которого еще висели какие-то пластиковые стенды, мы сразу направляемся в спортзал. Именно в нем, видимо по старой традиции, и находится большинство задержанных.
Изрытые трещинами и щербинами обгоревшие стены, похабные надписи чуть ли не на потолке, огромная дыра в кабинет директора со стороны коридора, - эх, Попилыч, видел бы ты сейчас свою любимую школу, - выдранные полы, еще один пост, двери, надежно заблокированные железными решетками и оглушающая вонь человеческих испражнений – как часто я сталкивался с этим в других лагерях! Но чтобы здесь... на излете лет!
- Полковник, как часто людей выводят на свежий воздух? Почему здесь такой запах?
- Выводим с регулярностью один раз в день по тридцать минут. Нет возможности выводить на более длительный срок. Это не нарушает норм Сеульской Конвенции по мирному населению оккупированных территорий.
- Это нарушает все нормы Сеульской Конвенции! Я требую, чтобы с этого момента двери во двор из спортзала были открыты! Пока еще стоит теплая погода... Иначе мне придется сообщить в дипмиссию о выявленных нарушениях и грубой антисанитарии.
- Хорошо, Олег Геннадьевич! Будет сделано немедленно. Какие еще вопросы?
- Можно попробовать пищу, которой их кормят?
- Пожалуйста. Китайский солдат делится с Вашими русскими женщинами
и детьми той пищей, которую ест сам. Раз в день им дают вареный рис, хлеб и воду. Этого достаточно, чтобы не умереть с голоду. Война, знаете ли.
- Сообщаю, что вскоре должна придти автоколонна с провиантом, одеждой, одеялами, предметами гигиены и медикаментами. Где можно будет разбить палатку походного госпиталя?
- Можете занять любой кабинет школы, а можете разбить палатку прямо во дворе.
- Хорошо. А теперь давайте зайдем внутрь.
Лязгнули мощные засовы на решетках, и я шагнул в ...ад!
Наверняка, когда наши славные предки освобождали узников из Освенцима и
Треблинки, они и думать не могли, что их потомки попадут в подобные лагеря! Они гибли для того, чтобы их внуки жили в свободной и счастливой стране, чтобы ужас увиденного там, никогда не повторился!
На полу в разных невероятных позах сидели и лежали русские женщины и русские дети. Вся эта живая, состоящая из множества бренной плоти, масса постоянно двигалась, чесалась, давила вшей, испражнялась почти что под себя, ругалась и молила Бога, чтоб Он, Отец Небесный, скорей прислал бы спасение: либо смерть тихую, либо освобождение долгожданное. Когда мы зашли, наступила зудящая тишина.
Щеголь-китаец, помахивая откуда-то взявшимся хлыстиком, сразу сказал, обращаясь к заключенным в зале людям:
- Внимание! К вам прибыл представитель русской дипломатической миссии при Китайском военном коменданте в Новосибирске. Он привез хорошие новости. Война остановлена. И вы, наконец, сможете уехать на свою историческую Родину, туда, откуда и пришли на эту землю ваши предки. Ха-ха.
Сердце сжимается от боли за людей, собранных в спортзале!!! Думали ли Вы, дорогие мои соотечественники, что придет день, и рухнет вся ваша такая привычная и размеренная жизнь?! И мало кому удастся спастись, и мало кто не потеряет любимого человека! Когда убивали русских в Таджикистане и Чечне, Азербайджане и Приднестровье, думали ли Вы, что смерть придет и в ваш дом?! Когда демократы разваливали армию и промышленность, сельское хозяйство и науку, думали ли Вы, что это Вас как-то коснется?! Когда Вы не хотели рожать детей, чтобы жить для себя, думали ли, что Вас некому будет потом защищать от алчных соседей?! И вот теперь ослабленная, изможденная Россия стала жертвой международного сообщества, и Вы, русские, никому, кроме русских, не нужны!!!
- Люди! Земляки! Дорогие мои! Война окончена, и нам предстоит начинать все заново! В самое ближайшее время мы всех освободим и вывезем в Москву. А сейчас прошу соблюдать спокойствие и выдержку. Скоро подойдут походная баня и госпиталь. От вас требуется только одно: соблюдать дисциплину и не пытаться покинуть пределы школьного двора. Прошу не подходить к колючей проволоке. Китайские власти пошли на снисхождение и разрешили вам покинуть спортзал. А через час будет горячий обед с мясом и овощами. Потерпите, мои дорогие!
Слезы наворачивались на глаза. Такого со мной не было давно. И тут я услышал слабый, едва слышный голос:
- Олег, Олег, ты ли это?
Я пристально поглядел в зал и увидел старую, седую, изможденную женщину,
чуть заметно делающую мне привлекающие знаки:
- Олег, ты не узнаешь меня? А ведь я твоя одноклассница. Когда-то мы
вместе весело проводили время. Помнишь?
- Нет, - память моя лихорадочно работала, прокручивая перед внутренним взором образы тысяч людей, с которыми когда-то сводила судьба, - как тебя зовут, милая?!
- Марина. Не вспомнил?
- Прости. Не могу вспомнить. Для меня сейчас все русские женщины на
одно лицо. Но я вспомню, обязательно вспомню. Нам есть о чем поговорить. У нас наверняка много общих знакомых – друзей юности, с которыми вместе учились и отдыхали, работали и горевали. Извени, Марина, я подойду позже. Сейчас мне надо идти.
Китайские солдаты распахнули двери, ведущие со спортзала на улицу:
- Выходите по одному, - сказал какой-то сержант, - не толпитесь! В случае неповиновения буду стрелять.
Я повернулся и пошел назад в школу. Вдруг нестерпимо остро захотелось пройтись по ее коридорам, заглянуть в кабинет русского языка и литературы, найти свой класс. Как давно это было, и как недавно! Господи, когда ты закончишь мой путь на земле?! Ведь многие мои одногодки уже умерли. Что мне делать среди нового поколения?! У него своя жизнь, свои реалии.
- Товарищ Олег, а теперь Вы не составите мне компанию? Я ужасно проголодался, да и вы с дороги не сыты. Мне надо посоветоваться.
- Пожалуйста, я к Вашим услугам, товарищ Ху Шо. Только учтите, времени у нас в обрез.
Мы вернулись назад к военной комендатуре. Руслан с мальчишкой, имени которого, почему-то, я так и не спросил, сидели на БТРе и о чем-то оживленно разговаривали. Рядом стоял безучастный ко всему китайский солдат. Интересно, кто распорядился выставить здесь пост? Перестраховываются, гниды!
- Руслан, бери мальчишку, и иди за мной. Товарищ китайский коммунист хочет накормить нас вареным рисом с хлебом и водой. Захвати с собой пару банок тушенки. Угостим в свою очередь его русской свининой.
- Шутите, товарищ?! Это хорошо. Не надо тушенки. У нас все есть. Вы не должны на нас сердиться из-за того, что у русских в спортзале скудный рацион. Война. Китаю и в мирное то время трудно было прокормить свой народ. Сейчас подавно! Надеемся на ваши пашни и луга. Со следующего года начнем сеять. Скоро сюда придет целый поезд переселенцев. Тогда и заживем сытно. Но главное здесь – животноводство! Привольно: лугов много, кормов много. И чего Вам, русским, не жилось?!
- Жилось, Юра, еще как жилось. Не народ виноват, а инородцы, захватившие власть!
- Вот и я о том же. Думаешь начал бы Китай войну с Россией, если бы русские были хозяевами на своей земле? Ведь Сибирь неминуемо должна была попасть под протекторат США, а то и сделалась бы очередным штатом. Разве можно было такое допустить?! Ты умный мужик! Скажи, вы, русские, сами виноваты в своей судьбе! То вам царь плохой был, то Сталин. Что ж вы за народ такой?! Кому в последние десятилетия вы доверяли свою судьбу?!
- Да, Юра. Такова, наверное, судьба всех великих империй. Мельчает народ, мельчают правители. Я тоже многого не понимаю. Взять, к примеру, предпоследнего президента!!! Ну, пустота пустотой, зато какой рейтинг имел! Впрочем, тебе, атеисту, не понять сакрального, мистического смысла русской беды. Не все поддается подсчетам. Душу невозможно подсчитать. Русскую беду невозможно проанализировать. Возможно, наше земное падение и есть рывок к небу, к Богу, к вечности! На земле идеального царства не построишь.
- Олег, я окончил с отличием Пекинский университет и Кембридж, учился в Академии Генерального Штаба Российской Армии и много закрытой информации узнал о тайных пружинах механизма под названием история. Часы России давно были сочтены. Просто один гениальный грузин в середине двадцатого века передвинул их стрелки немного назад. Вы же его за это облили грязью и втоптали в пыль. Мы так со своим Великим кормчим Мао не поступили. Хотя вот у меня лично дед пострадал в годы культурной революции. Но личное личным, а интересы нации есть интересы нации.
- Да, в результате ты принимаешь меня как хозяин в моем родном городе.
Наверное, так чувствовал себя последний инка в окружении испанцев, посещая свой дворец.
- Именно так себя чувствовал китайский император, когда его владения
разрывали между собой Япония, Англия и Россия в прошлые века.
- Китай возродился!
- Возродился, потому что каждый китаец понимает, что Китай – это
китайцы! А не какой-то там безликий многонациональный народ! Нас научила этому наша история.
Мы все-таки намного древнее многих древних народов Европы, в том числе и Вас, русских. Вот Вы кричите о Третьем Риме, о богоизбранности, но, однако, понять не можете, что Бог то Ваш на Кресте жизнь закончил, и того же требует от своего стада. Сначала следом за Иисусом Христом отправился I Рим, затем II Рим, ну а сейчас подошла очередь Третьего. Евреи это сразу поняли и отреклись от такого Бога. В результате до сих пор безбедно живут и властвуют. Их Бог здесь, на земле! Но и наш, китайский Бог тоже на земле. Мы не собираемся пялить глаза в небо, выискивая там Царство Божие. Мы здесь создадим свое царство! И завоюем небо!
- Может ты и прав, Юра. Я не кончал Кембриджа и Академии Генерального штаба. Мне нечем тебе крыть насчет сентенции о Третьем Риме. Скажу лишь одно: я видел небо! Я слышал Бога! И Он мне сказал, что Земля – это ясли для избранных! Все умирают, но не все получают вечную жизнь! Все любят, но не все обретают Любовь! Я знаю твердо, человек не рожден для Земли. К его ногам Господом положена вся Вселенная. Может ли агрессор с дурными помыслами стать хозяином Вселенной?! Может ли человек с капризным телом, но горделивым сознанием, покорить Вселенную, которая и так лежит у его ног?! Бог мне сказал, что может! Но только надо пройти Крестным путем Иисуса! Величие России, как Третьего Рима, в том и заключается, что она живет для вечности! И в вечность вписано ее прекрасное имя! Бог воплотился гражданином Рима, и мы, русские – сограждане Бога! Он не оставит нас. Мы все найдем дорогу на небо. И не надо для этого космических кораблей. И не надо для этого слабого, вещественного тела, которое умирает без кислорода, пищи и воды, которое не выдерживает механических ран и перепадов температур, радиации и воздействия ядов!
- Это все слова. Реальность другая. Скажи мне, если погибнет Третий Рим, как еще люди смогут найти путь на небо?!
- Я отвечу тебе, твоими словами. Третий Рим – это русские! И в сердце каждого русского человека есть сознание того, что он – гражданин Великой Небесной Империи! Пока на земле живы граждане Рима, пока жив хоть один соотечественник Иисуса Христа, пока теплится Иисусова молитва в сознании хотя бы одного человека, Бог удерживает Великого Красного Дракона на прочной цепи. Как только уйдет в вечность последний русский, начнется Конец света. Поэтому, конечно, гибель земной России предопределена, так как с ее гибелью должны захлопнуться двери Рая! Но с гибелью России, как земного образа Небесного Рима, погибнет весь мир! И некому будет спасаться!
Ху Шо замолчал. Наверное, ему трудно понять ортодоксального христианина. Что ж намного сложнее христианину понять христианина, и русскому русского!
Я часто думаю о том, как быстро китайцы смогут построить свою Великую Поднебесную Империю?! И будет ли это тогда, когда 12 колен Израилевых объединятся с Красным Драконом?! В Мире наступило хрупкое равновесие, и чтобы столкнуть чашу весов в пользу грядущего мессии из колена Данова, Израилю жизненно необходим союз с наиболее мощным и сильным земным племенем. А это – Китай! И вполне возможно, что Антихрист посмотрит на Мир раскосыми глазами!
Ну а пока китайский полковник Госбезопасности, окончивший с отличием Пекинский Университет и Академию Генерального Штаба Российской Армии, потчует нас в столовой военной комендатуры в здании бывшей мэрии города атомщиков Красноярска 45 отварным рисом и разогретыми в микроволновке тощими китайскими цыплятами.
Изменил(а) Sanegga, 29-01-2010 20:32
Во время импровизированного обеденного раута в офицерской столовой, расположенной в левом крыле комендатуры, в бывшем помещении ЗАГСа, у меня слегка закололо в правом виске. Это был верный признак того, что Центр вот-вот выйдет на вербальную связь новейшим методом мыслеобщения или, другими словами, внутреннего голоса, исходящего от вживленного в мозг биочипа. Но я также мог выбрать и другой метод - вызвать смодулированную голограмму, передающуюся через тот же чип, которая по моему желанию принимала любую визуальную форму. Последний метод связи требовал уединения, хотя и не передавал никакой секретной информации.
Мне вдруг нестерпимо остро захотелось увидеть свою покойную жену. Все таки в этом городе, в этом здании, в этом помещении мы когда-то официально зарегистрировали свой брак. Интересно, цел ли архив?
- Олег, я уже здесь, - как всегда внезапно раздался сзади родной голос. И в этом была какая-то необъяснимая мистика, будто живая душа любимой жены, действительно обретала свою плоть и на самом деле могла влиять на процесс связи, - С тобой хочет поговорить наш сын. Он беспокоится за тебя и хочет чем-то обрадовать.
- Чем же? Неужели американские негры и латинос взбунтовались и потребовали независимости?
- Нет. У тебя родился десятый внук, - голограмма жены, смоделированная компьютером так, что это была уже шестидесятилетняя женщина, а не та полная сил и красоты молодая девушка, какой я ее запомнил перед смертью, плавно проплыла вокруг стола к свободному стулу и замерла на нем, едва покачиваясь в воздухе, - через неделю будут крестины. Без тебя никак нельзя. Сын хочет, чтобы ты берег себя и поскорей возвращался.
- Хорошо. Буду стараться. Для этого и приехал.
Голограмма - всего лишь рукотворная иллюзия, пусть и обладающая разумом
мощного компьютера, расположенного за тысячу километров отсюда, может молниеносно реагировать на внутреннее эмоциональное состояние адресата. Она как будто сама чувствует любовь и ненависть, отчаяние и радость, исходящие от него, и порой от этого создается впечатление, что и не иллюзия это вовсе, а живой человек, со своими собственными мыслями, эмоциями и чувствами. По крайней мере на эту удочку я попадался не раз. Что делать, если старческая сентиментальность уже стала твоей второй натурой?
В задумчивости я стал читать свое давнее стихотворение:
Сколько женщин сквозняком по сердцу пролетело?
Сколько разных их стремилось в нем пожить?
Только сердце песнь любви не пело.
Не могло оно чужую песнь любить.
Сердце, сердце билось ты надеждой
Песнь знакомую, родную уловить!
В море одиночества, безбрежном,
Зов жены любимой различить.
Голос вечный, голос брачный!
Ключ для сердца - в руках милой.
Ждет меня обет безбрачия:
К жизни песня не родилась.
Иль родилась, но ушла стрелой
В небо синее подобно стону птицы...
И стою с поникшей головой,
Грезю смутно - это только снится!
Сновидения как дни,
Лишь мелькают пред глазами!
В сновидениях одни:
Мы с Ириною и с нами-
Жизнь, минувшая как сон,
Словно ветер - сновиденье,
Нет ни горечи, ни тленья...
Есть лишь сон, чудесный сон.
Что в том сне? Какое дело?!
Жить без песни надоело!
- Олег, очнись. Ты не один, - вывел меня из задумчивости голос жены, - Что ты хочешь передать сыну?
- Только то, чтобы он не забыл родительскую субботу, которая будет завтра.
В этот момент мой взгляд упал на китайского полковника...
Его плоское, скуластое лицо не выражало никаких чувств, но в последний момент в раскосых, черных глазах, в самой их глубине, я заметил струящийся космический холод. Мне вдруг подумалось, что именно так смотрел когда-то Бату-хан на русских послов, навещавших Золотую Орду для вызволения плененных сородичей. Для него каждый вновь родившийся росич был всего лишь чужеродным элементом в своем так трудно отстраиваемом мире, или в перспективе - лишь крепким рабом, которого предварительно следует оскопить, или в худшем случае - просто врагом, досадным недоразумением, на борьбу с которым в будущем придется потратить время, энергию и средства.
- О, товарищ полковник, извините за то, что помимо вашей воли сделал Вас свидетелем своей личной жизни. По старости сентиментальным стал... Это скорей всего моя последняя командировка... Уйду в монастырь...
- Не стоит извиняться, - глаза китайца вмиг приняли радушное выражение, - поздравляю с рождением внука! Разве это событие стоит скрывать от других?! Хоть наши народы и сошлись в смертельной схватке, лично нам ничто человеческое не чуждо, и ничто нам не мешает быть добрыми приятелями. Предлагаю отметить рождение внука по русскому, так сказать, обычаю.
Ху Шо гортанно проговорил что-то солдату, застывшему у двери.
- Сейчас он принесет русской водки. Нашлась здесь, в администрации, в кабинете мэра. Чудом сохранилась после такой бойни. Сейф автогеном не могли разрезать. Пришлось применять дорогостоящие спецсредства.
- Наши мэры, россиянские, только водку и могли как следует беречь. Так страну на водку и променяли.
- Ну-ну. Не стоит драматизации. Были у вас хорошие градоначальники. В частности и здесь был хороший мэр. Жив ли, интересно?
- Мне неинтересно, наверное давно уже греет свой живот на Канарах. Да и хлебнул я с чиновниками. Струпья это мертвые на теле нации были! Впрочем, зачем о них говорить?!
Я принимаю с большой признательностью Ваши поздравления, Ху Шо. Спасибо. Пусть и Ваш сын родится здоровым. А сейчас позвольте мне завершить сеанс связи.
Я мысленно "выключил" мерцающую на стуле голограмму жены и через секунду внутренний голос произнес:
- Монах, поздравляем с рождением внука. Работайте спокойно. Не торопитесь. На крестины успеете. Каждый Ваш шаг контролируется. Пока все хорошо. Опасности нет. Спиртное, больше ста грамм, принимать не рекомендуем. Постарайтесь вызвать Ху Шо на откровенный разговор.
- Да уж. Без ста грамм на откровенный разговор никого не вызовешь. Ладно. Конец связи.
Из смежной комнаты, в которой разместилась столовая для нижних чинов, раздался заливистый детский смех.
- Эй, Руслан, заворачивайтесь. Покажи мальчишке нашу боевую технику. Заодно проверь ее. Нам предстоит еще небольшой рейд по городу. Как машина?
- В порядке, командир! Хоть старенькая, но дышит ровно. Сейчас идем. Вот только Санька молоко допьет.
Я вновь обратился к сидевшему напротив полковнику:
- Юрий, нам необходима карта разминированных проходов вдоль берега реки Кан от района Павлодары до завода "Сибволокно" и нового городского кладбища. Помимо всего прочего я хочу посетить могилу отца. Нам надо также своими глазами увидеть место сожжения трупов и место захоронения оставшегося праха. Очень интересует состояние церкви. Надеюсь, она не разрушена? Патриарх в последнем разговоре сильно надеялся на это.
- Хорошо, Олег. Если потребуется, я дам еще и легкий танк в сопровождение, и двух саперов. Церковь цела, но как-то уж очень хитро заминирована. Никто из нас не может понять: зачем?
Мы ей еще всерьез не занимались. Ты будешь первым. Твой Бог тебе поможет!
И еще. Хочу предупредить: вчера вечером в районе церкви было убито двое наших солдат. Там сейчас я выставил усиленные посты. Ситуация критическая. Мы активно ищем нападавших. Этот инцидент может серьезно осложнить начавшиеся переговоры о мире, а то и привести к их срыву. По крайней мере в Новосибирске крайне недовольны, - нахмурил брови Ху Шо.
- Надеюсь, он не перерастет в военное противостояние. Ведь перемирие далось нам огромной ценой. Одна из задач, которую передо мной поставил центр, в том и заключается: выявлять очаги сопротивления... И по возможности вывозить людей в Москву. Многие еще не знают о переговорах. Нам дорога жизнь каждого русского человека, - примирительно ответил я.
- Здесь наши интересы ,Олег, в чем-то совпадают - мы заботимся о китайцах!
Хлопнула дверь, и низкорослый, уродливого вида солдат поставил на стол железный поднос, на котором испускала слезы початая бутылка "Русской" с двумя пузатыми рюмками по бокам.
- Ну что, товарищ, за мир, - поднял Ху Шо рюмку, после того, как солдат налил в нее водки.
- За мир, - вяло поддержал тост я, - Скажи, Юра, а по данным вашей разведки, кто мог бы убить тех двух солдат у церкви?
- В окрестностях города ходит несколько бандформирований, называющих себя партизанами. Наиболее сильное из них - это так называемые "Витязи" под началом полевого командира некоего Вадима Никитина, бывшего милиционера. Эта банда два раза взрывала мост через реку Кан, а также она несет ответственность за неоднократные убийства наших сторонников из местных жителей и многих китайских солдат. Неделю назад ею было взорвано бензохранилище и произведено повреждение линии электропередачи. Возможно дерзкое убийство солдат - дело ее рук. И что странно: повышенный интерес эта банда проявляет именно к церкви. Почему? Мы это узнаем только после разминирования.
- Ну, здесь, по соглашению с Вашим командованием исключительные права даны лишь Русской Православной Церкви. Боюсь, Юра, Вы никогда не узнаете в чем интерес "Витязей".
- Тем не менее, мы должны убедиться, что в храме не спрятано ядерное или бактериологическое оружие. Это наше право.
- Ну, хорошо. Давай по второй и к делу! У нас очень мало времени, максимум шесть часов. Мне сообщили о выходе заявленной автоколонны из Красноярска. Таким образом она будет здесь примерно через семь часов. Кроме того, надо как можно скорей покормить сидящих в школе людей. По нормам Сеульской Конвенции и по соглашению с Новосибирской комендатурой китайские оккупационные власти на местах должны предоставлять на нужды мирного населения продукты из продовольственных запасов воинских подразделений. Все будет возмещено в полном объеме по приходу автоколонны.
- Не беспокойся, Олег. Обед на девятьсот человек уже готов. Картофель, мясо, хлеб. Если хочешь, можешь сам убедиться - людей уже кормят.
- Прекрасно. Так какой второй тост?
- За твоего внука и моего будущего сына! Я надеюсь, что наши страны станут верными союзниками перед лицом общего врага.
Мы выпили стоя, и, закусив, пошли на улицу. Да. Как все-таки в городе все изменилось. От гостиницы "Космос" также как и от ресторана "Богунай" остались одни руины. Слева зиял огромными проемами окон Дом культуры. Совершенно неясно, по какому принципу китайцы выбирали цели для бомбометания? Такое ощущение, что они сознательно стремились разрушить все злачные места в городе. Впрочем на войне, как на войне. Спасибо им и за то, что ковровых бомбардировок, как ублюдочные янки, не устаивали - все, может быть, кто-то да и выжил.
Руслан со своим новым помощником уже поменяли масло в БТРе, и, заведя двигатель, о чем-то громко разговаривали с китайским танкистом. Точнее разговаривал, крича, один Руслан. Остервенело тыча в развернутую на броне карту, он пытался тому что-то объяснить. Я не хочу сказать, что языковой барьер в поездке по китайским тылам нам был очень страшен. Многие офицеры китайской народной армии прекрасно владели русским. Чего не сказать о нас в отношении китайского. Надо полагать, что к нападению на Российскую Федерацию их готовили долго и всерьез. В других же случаях помогал русско-китайский разговорник.
- Ну что, командир, поехали, - увидел он меня, - у ребят здесь хорошая карта. Прорвемся!
Китайский танкист ловко запрыгнул в люк своей машины и махнул рукой в сторону реки, предлагая ехать по месту, которое когда-то было аллеей. Ее хоть и переделали до безобразия поздние зеленогорские градоначальники, и потрепали взрывы снарядов, но все же она еще не утратила привлекательности. Деревья, не подстригаемые вот уже несколько лет, кучеряво разрослись в ширь и в высоту, создавая впечатление некоего прекрасного сада. Приятный глазу островок зелени среди руин и хлама, лишь в одном месте перерытый поперек траншеей.
Мы проехали за танком до кинотеатра, появившегося справа. Его поздняя пристройка ко второму этажу обвалилась всей своей массой вниз, образовав уродливую кучу мусора. С правой же стороны этой кучи горделиво возвышалась афиша, на которой до сих пор трепало ветром кусок материи с каким-то цветастым анонсом: губастый негр, держащий в своих объятиях узкую талию белокурой красотки. В последние годы перед войной все россиянское кино заполонили черные огромные негры и белые, хрупкие красавицы. И хоть кино было уже не кино в прямом понимании этого слова, а все то же голографическое действие в трехмерном пространстве, в котором зритель при желании и сам мог участвовать, кто из местных жителей из интереса мог позволить себе заплатить за один сеанс стоимость пяти килограммов мяса?! Скорей всего кинотеатр был рассчитан на офицеров Российской Армии, чтобы они могли любоваться тем, как их сестры, жены и дочери развлекаются с губастыми черными солдатами американского воинского контингента, фактически оккупировавшего запад страны. Это наверняка поднимало их боевой дух, и они с удесятеренной энергией защищали интересы американо-россиянской военной коалиции от злобного китайского агрессора.
Миновав кинотеатр, мы выскочили к некогда величественному, а сейчас полуразрушенному памятнику героям, победившим в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г. За ним темным свинцом струил свои прохладные воды красавец Кан. Все. Точка! Поворот на девяносто градусов, и мы приехали.
Вот мой дом № 10 по улице Набережной.
Руслан посигналил китайцу, чтобы тот остановился, а сам проехал во двор и затормозил около второго подъезда. Наш "сын полка" проворно соскочил на асфальт и торжественно возвестил:
- В этом дворе мы с пацанами часто играли в войнушку. Только вот воевали все больше с террористами и инопланетянами.
- Ничего. Теперь с настоящим врагом по-настоящему воевать будешь. Как тебя зовут, кстати?
- Санек, Александр, значит.
- Молодец, Санек! Не побоялся с нами ехать. Где родители твои?
- Отца у меня и не было никогда. Мамка одна растила. В начале работала. Потом работы не стало. И кушать не стало. Дедушка, здесь так плохо было. Все только и делали, что пили водку и дрались. Дома стояли полупустыми. Мы ходили с мамкой по квартирам и искали ценные вещи. Затем продавали их на базаре. Нас даже били несколько раз. Потом солдат много понаехало. Мамка у них кем-то стала работать. Пьяная часто приходила, плакала, но зато еда появилась. Хоть наелся досыта. А затем китайцы нагрянули. Вот и весь сказ...
- А где мать сейчас?
- Ее с подругой, тетей Наташей китайцы схватили. Где сейчас, не знаю. Наверное в школе с другими.
- Ладно, вернемся, поищем ее. Что ж сразу то не сказал, что она там может быть?
- Боялся. Думал, вы меня прогоните. Или китайцам отдадите. Они детей русских собирают и куда-то вывозят.
- Брось. Все уже позади. Помни только всегда, что ты русский! Русский русского не сдает! Видишь - вот это, мой дом. Здесь я вырос.
- Дедушка, а ты тоже был маленьким? А как было, когда ты был маленьким?
- Хорошо было. Солнце светило ярче и трава была зеленей.
- Дедушка, а правду говорят, что наш город Зеленогорск самым богатым на всю Сибирь был?
- Ну, во-первых, не Зеленогорск, а Красноярск 45, а во-вторых, не самым богатым, но где-то около этого. Жили мы за колючей проволокой, как у Христа за пазухой. Завод давал людям все. Потом еще один завод построили. Государство опять же заботилось. Особенно о детях. А потом как чума явился Горбачев со своей перестройкой... и началось! Все рухнуло за какие-то десятилетия. Позже расскажу подробнее. Поедешь со мной? У меня внуки такие же как и ты. Будешь учиться...
- Не-е. Мне бы мамку найти...
- Ну ладно. Поищем. А сейчас не отходи от БТРа ни на шаг. Чуть что, кричи.
- Руслан, карауль здесь. Я пошел. Хочу подняться в свою квартиру. А ты изучай пока карту минных полей и проходов. Дальше мы поедем вдоль реки до церкви и так до кладбища.
- Яволь, командир!
С замиранием сердца я подошел к своему подъезду. Как часто в последнее время мне хотелось сделать это:
- Здравствуй, Дом! Здравствуй, Подъезд! Помните меня?! Я вернулся.
Дверей на подъезде не было. Может кто-то сломал их на дрова? Я зашел внутрь. Вот первая ступенька, вторая... Обшарпанные, покрытые копотью и грязью стены, всевозможные надписи, по которым можно изучать мировую философию, а также историю города и страны как минимум за последние три года; Из них меня заинтересовала одна: 665 + 1 = ? К чему бы это? Под ногами противно трещало и лопалось стекло, рассыпалась сбитая со стен штукатурка, звенели стрелянные гильзы. Вот и второй этаж, 21 квартира, моя крепость... Дверей конечно же тоже нет, хотя они уже и были в свое время железными - с перестройкой пришла преступность. Видно, что здесь взорвалась противопехотная граната - все стены на лестничной площадке посечены осколками. Дверей нет впрочем и в оставшихся трех квартирах.
Я осторожно, боясь наткнуться на растяжку, зашел к себе...
Перед глазами все те же обугленные, голые стены со следами выгоревшего ковра в одном месте, импровизированный очаг из выбитого со стены кирпича в углу, куча обгоревших половых досок, а может и переломанной мебели, продырявленный котелок с заплесневелыми остатками каши, ворох тряпья, бывший чьей-то лежанкой...
Пытаюсь найти хоть что-то родное, что напомнило бы о юности и детстве. Хоть какую-нибудь безделицу! Ничего. Выжженная комната со следами боя. Захожу в спальню - в стене огромный пролом в смежную квартиру. Здесь рванул снаряд, а не граната. Копоть, грязь, сгоревшие полы... Иду в кладовку, внимательно по старой привычке всматриваюсь под ноги. Но что это? Тусклый блеск в углу! Нагибаюсь, протягиваю руку, и достаю из кучи мусора Николая Угодника в металлической оправе. Чудо! Господи, неисповедимы пути твои! Сам Николай Чудотворец явился мне среди этого погрома и разорения. Это моя первая икона, нашедшая меня, когда я был еще совсем темным, невежественным комсомольцем.
- Здравствуй, Николай! Ты всю жизнь был мне небесным защитником и покровителем. Ты открыл мне глаза на этот Мир. Ты венчал нас с женой в Храме, расположенном недалеко от университета в Красноярске. И не просто так мы встретились сейчас. Знать близок долгожданный конец! И ты пришел возвестить волю Божью! Моли Бога о мне, Святой Николай Угодник! Моли Бога о мне!
Бережно прижав икону к сердцу, я медленно стал двигаться назад, к машине. Ну вот и все. Посетил родное пепелище. Теперь можно и в дальний путь отправляться.
В подъезде опять наткнулся глазами на надпись: 665 + 1 = ? Что бы это все-таки значило? Данный вопрос так и повис в голове загадкой Сфинкса, ибо в этот момент с улицы донеслась беспорядочная стрельба и какие-то крики.
Вытягивая на ходу из кобуры пистолет, я выскочил на улицу к БТРу:
- В чем дело?
- Да, ерунда, - зло просмеялся в ответ Руслан, - китайцы охоту на собак устроили. Плохо теперь будет нашим Жучкам и Шарикам. Косопузые всех сожрут.
- Ладно. Их проблемы. Пусть жрут. Только вот откуда здесь собаки? Вроде бы давно уже все должны быть съедены. Впрочем, хрен с ними, едем дальше, - и я запрыгнул на БТР, пряча пистолет в кобуру, - смотри, Руслан, что нашел: Николай Чудотворец!
- Дедушка, а можно мне посмотреть? - Санек протянул к иконе обе руки, бережно взял ее, подул на лик Святого и задумчиво сказал, - Мы с мамкой тоже ходили в церковь. Она очень в Бога верила. Много молилась и много плакала. Только Бог ей не помог. Есть ли Он на самом деле?
- А сам как думаешь, Санька?
- Думаю, что есть. Не знаю почему. Просто есть и все. А мамка моя найдется! Я Бога все время об этом прошу. И знаешь, дедушка, во сне я видел, что какая-то женщина в красном покрывале необычайной красоты привела мне мою маму и сказала: "Береги ее. Ты теперь мужчина!"
- Правильно, Александр! Бог есть! Только надо верить Ему. Все беды России оттого, что народ русский забыл Бога! А без Бога нет России! И мамка твоя найдется, потому, что ты веришь. Поедешь с мамкой ко мне?
- С ней поеду. Она у меня хорошая. Только не везет ей в жизни.
- Вот и договорились.
Мимо нас проскочил китайский танк, на броне которого сидели, весело смеясь, саперы.
- Наверное предвкушают сытый ужин из собачатины, - тоскливо подумалось мне, - вот черти!
Мы двинулись следом. Слева показалась 167 школа, восемь классов которой я имел честь окончить в 1979 году.
Интересно, как поживает Проня? Жив ли Курилка? А что с Геной Рыбенко? Осознал ли всю пагубность интеллигентских бреден о либерализме? Хорошо было кукарекать о свободе и демократии, сидя на шее у родителей. Пригодились ли кому твои знания, Гена? И что дали тебе лично твои "свободолюбивые" убеждения? А может быть ты сумел вовремя удрать в Америку и поселился в силиконовой долине? Но этот тигель тоже не надежн!!! И черный негр будет лапать белых наложниц, и араб станет одевать на гордую англо-саксонку коричневый хиджаб! Куда побежишь тогда, Гена? К какому берегу причалишь, сладкоголосый певец демократии?! Впрочем, ты уже стар - тебе даже не будут делать обрезание при посвящении в ислам. В чужой земле зароют как собаку... Прости Гена за нехорошие мысли о тебе. Пусть будет все иначе: семейная идиллия и счастливая старость! Пусть будет все иначе!
- Олег, - прервал мои мысли Руслан, - по карте перед Баргой большое минное поле, в котором нет проходов. Китайцы предупредили, что отклонятся от первоначального маршрута. Что делать?
- А что они раньше не знали, что впереди минное поле? Не нравится мне это. Но что делать? Едем за ними. А где они предполагают переправляться?
- В районе бывшего фонтана и магазина "Садко".
- Хорошо. Едем и держим дистанцию. Где-то здесь выставлены посты. И где-то здесь может быть орудуют наши партизаны. Еще не хватало погибнуть от своих.
Вот и "Садко". В этом доме жила моя первая любовь - Галька Колесова. Последний раз я с ней встречался на похоронах отца. Еще она учила моего сына бальным танцам. Он до сих пор ее вспоминает с теплотой. Успела ли она покинуть город? Надо по возможности узнать об этом. Может быть какая-то информация есть в комендатуре?
Мы подъехали к пологому берегу Барги. Ее мутные воды, весело журча, пенились по лежащим в беспорядке плитам перекрытия. Кто же все-таки взорвал Саркофаг? Скорей всего наши при отступлении, создавая естественную водную преграду. Хотя отступать то по большому счету и некуда. С оборонительной точки зрения город похож на мышеловку для обороняющихся. Стоит только перерезать железнодорожную ветку и автомобильное шоссе, ведущие от станции Заозерная, и получится классический мешок. Бей, не хочу, живую силу противника! Этим и воспользовались китайцы. Не зря их учили в Академии Генштаба. Однако. Но с другой стороны, могли ли отцы - основатели города даже в дурном сне подумать о том, что здесь будут какие-либо крупно-войсковые широкомасштабные наземные операции? О том, что противник заблокирует город с Севера?
Они надеялись на ядерный щит, который и ковали по заданию Великого Сталина. Они надеялись на мощь Советской Армии, сокрушившей гитлеровские орды, на ее высокотехнологичное оружие, создаваемое многочисленными оборонными предприятиями. Они знали, что Комитет Государственной безопасности надежно защищает общество и государство от врагов, предателей и дебилов! Как они ошибались!!! Все рухнуло в одночасье! Самым слабым звеном в цепи, приводящей в движение Великую Империю, стала коммунистическая партия. А она и не могла не быть слабым звеном! Свободная и от Бога, и от закона, и от морали эта узкая группа людей - пламенных борцов за дело пустоты (кто был ничем, не станет всем!), к концу своей бурной истории переродившаяся в двадцатимиллионноголового аморфного монстра, колосса на глиняных ногах, окончательно утратила чувство меры в ощущении реальности и мало чем соответствовала насущным нуждам живого общества и Великого государства. И стоило только к вершине партийной власти подобраться предателю, как огромная масса откровенных проходимцев и лизоблюдов тут же многократно усилила коэффициент его разрушительного действия на все сферы жизни общества... Да. Но зачем сейчас мусолить давно замусоленную тему?! Был еще черномырдинский "наш дом" и грызловская "единая россия" - слабенькие производные от КПСС. Была еще и "родина"! Только вот чья?
После драки кулаками не машут! Нам бы сейчас сберечь остатки страны! Но все же, интересно, почему маленький человечек путин не предал анафеме горбачева с ельциным? Почему он не устроил показательных судебных процессов над истинными виновниками терроризма? Его гоблиновская головка каждый вечер с телевизора что-то такое вещала о борьбе с террором, но страдали то в основном русские женщины и дети, а МВД, как помнится из тогдашних газет, могло устраивать лишь показательные учения по разгону взбунтовавшихся от голода русских детишек. Это же надо?! Много лет МВД готовилось к тому, чтобы эффективно и быстро усмирить будущее нации!!! Когда я прочитал в "Русском Вестнике" в далеком 2004 году заметку об этом, то, помнится, просто потерял голову. Путин воевал с русскими детьми - чему ж удивляться, что сегодня китайцы дошли до Урала?!
- Сань, знаешь, я помню еще те времена, когда здесь были сплошные заросли ивняка, а на пригорке люди сажали картошку, - потрепал я паренька по голове, - мы катались на плотах в пойме Барги и удили пескарей самодельными удочками. Меня часто сюда водил отец. Хороший у меня отец был. Только понял я это слишком поздно.
- А я своего отца не знаю. Мамка говорила, что он был летчиком-испытателем. Соседка же сказала, что бандитом. Не знаешь, кому и верить. Хотелось бы, конечно, чтобы летчиком. Эх, нашелся бы мой папка. Но соседка сказала, что его убили, как собаку, когда мне было два года. Соседка часто повторяла, что он, гад, на огромном синем джипе ездил и мамку всю золотом обвешивал, как елку новогоднюю...
- Врет соседка. Не верь ей. У тебя папка был летчиком. Я знаю. Это верно, как дважды два четыре. Просто плохие дяди, засевшие в Кремле, заставили жить его по своим волчьим законам и отобрали крылья. Он и разбился без крыльев. Без крыльев далеко не улетишь, Санька.
Тем временем мы проехали мимо бывшей городской поликлиники, над входом в которую все еще болтался белый флаг с красным крестом, и выскочили к базару. Странно, но здесь вовсю шла бойкая торговля. Поистине, кому война, а кому... - какие-то серые людишки при виде нас стали разбегаться по сторонам, сильно напоминая тем самым тараканов на неприбранной кухне, когда ночью внезапно загорается свет. Да, рынку конец Мира нипочем будет! И куда китайцы смотрят? Хотя рынок скорей всего санкционирован ими, и торгуют наверное одни "сибры" - русские то в концлагере сидят.
От торжища мы повернули направо и почти сразу увидели золоченные купола православной церкви. Сашка и я истово перекрестились на кресты, которыми они были увенчаны. Теперь надо остановиться - по карте впереди в землю зарыто бессчетное количество мин. Наверняка сюрпризы есть. Пусть поработают саперы.
Китайцы быстро одели защитные костюмы и тяжелые бахилы с титановыми подошвами. Вооружившись миноискателями, они ждали только нас, чтобы еще раз уточнить маршрут, который необходимо проложить.
По карте все выходило весьма просто. Но ни они, ни тем более мы даже не догадывались о типе мин, заложенных впереди. И вообще мне многое было не понятно в деле с церковью. Зачем центр в мой план внес ее разминирование? Кто эти мины поставил? Для чего?
На всякий случай я приказал Руслану спрятать мальчишку в БТР и связался по рации с полковником:
- Мы на месте. Мы на месте. Прием.
- Хорошо. Как саперы?
- Готовы к работе.
- Как обстановка вокруг?
- Все тихо. Твоих постов не обнаружил.
- Отлично. Надо было пари заключить. Конец связи!
Я махнул рукой саперам: работайте! И они пошли к церкви, похожие на марсианских первопроходцев, как их показывали по TV, проверяя перед собой миноискателями каждый сантиметр.
В это время закололо в правом виске:
- Монах, будь осторожнее. Перед командировкой тебя не поставили в известность, что храмом сильно заинтересованы американцы и коллаброционисты. Мы должны выяснить, что там?! Перед самой войной правительство разместило какой-то секретный заказ на электрохимзаводе. Вполне возможно, что интерес как-то связан с этим. Хотя завод взорван, какие-то следы заказа могут остаться. Постарайся все разузнать и по возможности откопируй документы. Помни, твои глаза - наши глаза! Не рискуй напрасно.
- Спасибо за доверие, дорогие товарищи. Могли бы предупредить, что будет это спецзадание. Ладно, спите спокойно, спецагент дело знает, - мысленно обиделся я. И конечно же напрасно. Время такое. Из человека можно извлечь любую принятую им информацию, и даже то, как папа любил маму, когда тот был недельным эмбрионом. А о том, что правительство совместно с американцами затеяло реализацию какого-то секретного проекта в этих краях, я слышал еще до войны. Да и не просто так сюда понаслали огромное количество войск. Зачем самим лезть в мышеловку? Тут явно где-то собака порылась, как любил изъясняться один трагикомичный персонаж отечественной истории.
- Руслан, будь начеку, и слушай эфир. Сдается, что вокруг этого Храма еще будет заварушка. Мне только что сообщили, что и американцы проявляют к нему интерес. А эти своего не упустят. Наверняка сейчас над нами их сателлит висит.
- Хорошо, командир. Эфир чист. Только пару раз слышны были чьи-то позывные. Вызывали какого-то Кадиму. Но он не ответил.
- Кадиму, говоришь, вызывали. А это и есть Вадим Никитин, командир партизанского отряда. Бравый парень. Где-то здесь, значит, крушит. Не знаю, кому он подчиняется?! Национальному фронту или коллаборционистам? Рогозин явно свою морду сюда должен сунуть. Эх, вышел бы он на связь. А ну, давай выйди в эфир открытым текстом, может отзовется. Хотя, нет, давай я сам. Зачем тебе нарушать инструкцию. А у меня это все равно последняя командировка.
Я взял у Руслана микрофон и поднес его к губам:
- Кадима, Кадима тебя вызывает Троцкий. Прием. Кадима, Кадима тебя вызывает Троцкий. Вспомни годы молодые. Отзовись.
Конечно, глупо было бы надеяться на ответ. Зачем партизанам открывать себя через эфир. Да и я, хорош, выступил в роли провокатора. Ладно, не будем. И в это время в наушниках послышался треск и далекий голос произнес:
- Троцкий, скажи, ты тот или не тот? Прием.
- Я тот. Помнишь, как мы сплавлялись по Кану на резиновых лодках? Помнишь, как мы играли в карты на деньги, и ты проиграл. Тебе мало этого?
- Троцкий, говорили, что ты погиб.
- Кто говорил?
- Армянское радио. Так ты жив? Я рад. Мы все здесь рады. Петька Петров, Саня Самсоненко, Шиша... А где ты?
- Я около Храма. Веду разминирование. С китайцами установлено перемирие.
- Мы знаем это. Нам сообщили, что в город должен приехать спецагент. Но, чтобы это был ты?!
- Кто сообщил?
- Русский Национальный Фронт.
- Зачем же вы убили вчера двух китайцев, если знаете, что установлено перемирие?
- Это не мы. Это пришлая банда. У нас с ней уже было столкновение. Погибло двое наших. В эфире слышна была английская речь.
- Где она может базироваться?
- У китайцев сил пока мало, поэтому мы контролируем все окрестности города. С этой бандой столкновение было в районе Сибволокно.
- Вы убили кого-нибудь?
- Да. Захвачен труп европейца. У него обнаружен военный билет и удостоверение спецагента войск НАТО в России на двух языках. Больше ничего, если не считать недописанного письма.
- Что за письмо?
- Ничего особенного. Что может писать муж своей жене? Люблю и все такое. Только вот в самом конце строка: "Мы выполняем здесь особую миссию..." Дальше он не успел дописать.
- Что намерены делать?
- Центр приказал выходить в город на переговоры с китайцами. Сказано во всем подчиняться спецагенту. Приятно, что это ты.
- С китайцами связались?
- Час назад. Нас ждут около въезда в город со стороны НФС (насосно-фильтровальной станции).
- Когда будете?
- Уже подходим. Что делать дальше?
- Кадима, я не сомневаюсь, что наш разговор прослушивается, и не только китайцами. Будьте предельно осторожными. Не дайте спровоцировать себя на бой. Вас по всей видимости будет встречать Ху Шо, полковник госбезопасности. Подъезжайте сразу к Храму.
- У нас нет техники.
- Ху Шо поможет. Отбой связи!
- Тебя понял. Отбой связи!
Я отдал Руслану микрофон и задумчиво вслух произнес:
- Интересно, что это за особая миссия?
Было уже около шести вечера. Внезапно навалилась сильная усталость. Захотелось спать.
- Руслан, достань из аптечки транквилизатор. Что-то в сон ударило. Да и то: сколько мы с тобой не спали?
- Сутки, командир.
- Что там, китайцы?
- Почти дошли до Храма. Уже около пятидесяти мин обезвредили. Хорошо работают ребята.
- Китайцы, они и в Африке китайцы. Молодцы! Это мы после каждой мины праздник бы отмечали. В натуре страна праздников и празднующих была. А они работали...
- Командир, да я уж и забыл, что такое праздник? Все с Вами по командировкам...
- Зато раньше, до войны. Не помнишь? Юбилеи, годовщины, пуски отопительных систем в режиме аврала, всевозможные дни чего-то там... И рожи, рожи, рожи – со всех щелей рожи: петросянов и жванецких, газмановых и макаревичей!
- А мне так Макаревич нравился, царство ему небесное!
- Ад ему кромешный! Самое пекло! Пусть там чертей демократии учит.
Нравился ему Макаревич! А Боря Моисеев не нравился?
- Обижаешь, начальник. Я даже в юности участвовал один раз в акции против Бори. Нас тогда менты разогнали.
- Макаревич то чем лучше был? Не пойму.
- Песни у него правильные были. Хорошие песни.
- Ну-ну. У сирен тоже песни сладкие были. Или не читал Гомера? Не все хорошо, что красиво звучит!
- На вкус и цвет товарища нет, командир.
- Плюралист, хренов! Мать твою. Когда нас в 1993 году в Белом Доме
убивали, твой Макаревич с гоп-компанией злобно кричал на всю страну: «Ату их, Ату!». Думаешь две тысячи убитых там прощены ему Господом? Да, никогда! Он сейчас с Борькой в одном котле вариться, как пить дать. А убитые по их наущению мученики у престола Божьего радуются. Всегда так было! Но мы, живые, должны молить об отмщении! Знаешь, что написано об этом в 63 псалме? Слушай: «Услышь, Боже, голос мой в молитве моей, сохрани жизнь мою от страха врага; укрой меня от замысла коварных, от мятежа злодеев, которые изострили язык свой, как меч; напряги лук свой – язвительное слово, чтобы втайне стрелять в непорочного; они внезапно стреляют в него и не боятся. Они утвердились в злом намерении, совещались скрыть сеть, говорили: кто их увидит? Изыскивают неправду, делают расследование за расследованием даже до внутренней жизни человека и до глубины сердца. Но поразит их Бог стрелою: внезапно будут они уязвлены: языком своим они поразят самих себя; все, видящие их, удалятся от них. И убоятся все человеки, и возвестят дело Божие, и уразумеют, что это Его дело. А праведник возвеселится о Господе и будет уповать на Него; и похвалятся все правые сердцем»
- Да, командир. Так то оно так. Согласен. Все их искусство было обращено
против страны. И чем ярче был исполнитель, тем более вреда он наносил. В этом смысле , Макаревич – гнида конченная! Если бы знать это тогда...
- Ладно, Руслан. Политбеседа окончена. Скоро к нам на помощь подойдет
партизанский отряд. Многие захотят поискать своих жен и детей в школе. Ты поедешь с ними.
- Не могу. У меня приказ: не отходить от Вас ни на шаг. Даже под угрозой
смерти, даже под угрозой расстрела.
Мы замолчали. Формально мой подчиненный был прав, и я не мог
провоцировать его на нарушение приказа. Пришлось махнуть на неподчинение рукой. Парень знает толк в деле. А с отрядом разберемся. Его еще дождаться надо. И вообще надо бороться со старческим маразмом, время от времени дающем о себе знать Так можно далеко зайти. Эх, пора на покой!
- Смотри, командир, саперы уже у паперти. Скоро пойдем, - это были
последние слова Руслана, которые я успел услышать перед тем, как прогремел мощный взрыв.
Перед глазами как в замедленном кино рос куст взрыва, летели комки и доски,
клубился дым. Молниеносно сработал инстинкт – еще не поняв, что происходит, мы уже спрятались за БТРом.
- Ни хрена себе! – ошалело прокричал Руслан.
И тут же с неба посыпалось всё, что в него взлетело. Перед самым
носом моего помощника, скрючившегося слева, на бронь свалилась облаченная в защитную бахилу нога сапера. Мой взгляд машинально отметил острую белую кость торчащую из нее. Через секунду со стороны Храма послышался еще какой-то неприятный треск и протяжный стонущий звук – медленно, медленно стал оседать вниз южный купол.
Почти сразу зашумела рация. Это пытался выйти на связь Ху Шо. Из наушников
какое-то время неслась китайская речь. Затем прозвучали отчетливые русские слова:
- Олег, Олег, как слышишь? Прием.
- Слышу хорошо. У нас ЧП. Взрыв.
- Что с саперами?
- Похоже, их уже нет. Разнесло в щепки главный вход в церковь и обрушило
южный купол. Прием.
- Ничего не предпринимай до моего приезда. Как понял?
- Вас не понял. Вас не понял. Прием.
Я отсоединил блок питания от рации. Пусть полковник думает, что она
сломалась. Навряд ли он знает, этот косоглазый басурманин о русском высокоэффективном методе нарушения любых договоренностей. Но даже если и знает – какая разница! Рацию повредило упавшим камнем, и я с размаху ударил по ней подвернувшейся монтировкой.
Теперь надо выигрывать время и срочно исследовать церковь.
- А что с китайским танкистом? Может ему нужна медицинская помощь?
Руслан, ты не видел, где бродил танкист в момент взрыва? – прокричал я помощнику.
- Не видел. Вроде шел следом за саперами.
- Фиг с ним. А что с Саньком?
- Я здесь, дедушка, - за Руслана ответил парень, - со мной все нормально. Только оглох чуть-чуть, и кровь из ушей идет.
- Молоток! Сиди в БТРе и жди нас. Скоро, возможно, подъедут партизаны.
Достав небольшой портативный миноискатель, последнее чудо техники,
реагирующее более чем на сто видов взрывчатых веществ, и вооружившись старым, добрым АКМ, я медленно стал продвигаться по тропе, проложенной погибшими саперами. Бог знает, какие еще сюрпризы ждут впереди! Хотя по логике, конечно же, другие заряды должны были просто сдетонировать от такого взрыва. Но они не сдетанировали. Значит ли это, что их нет?
Сзади раздался взволнованный голос Руслана:
- Командир, над нами «Фантом»!
Действительно, в небе летел черный ястреб. И это не предвещало ничего
хорошего! Зачем он здесь? Уж не для разведки, это точно. Для нее сателлита достаточно. И куда делась китайская ПВО? Впрочем, понятно, что китайцы еще не успели создать эффективную противовоздушную оборону на оккупированной территории. Но, наверняка, Ху Шо засек самолет. Наверняка он вызовет перехватчики. Что все-таки этому янки здесь надо? Не много ли чести нашим скромным персонам? Или он летит в другое место?
Но «Фантом» явно шел на нас.
- Что он собирается делать? – подумалось мне, - неужели бомбить будет?
- Руслан, сейчас не до приказов, данных командованием! Быстро лети к машине! Спасай мальчишку. Не дай Бог бомбить будет! Я – в церковь! Спасай мальчишку!
Не знаю, какие мысли царили в этот момент в голове Руслана, но он нехотя
повиновался и побежал к БТРу. С огромным удовлетворением я заметил, что через несколько секунд машина двинулась в сторону рынка. Лишь бы успел отъехать подальше. Не станет же стервятник охотиться за ним!
Держа перед собой чудо-миноискатель, и, внимательно вслушиваясь в
издаваемые им шумы и звуки, я полез через завалы железобетона и огромные бреши в правой стене около входа в церковь. Прибор настороженно молчал. Это вселяло уверенность в собственных силах. Метр, еще метр – вот и стена. Я пробрался внутрь, но ничего кроме завалов мусора не увидел. Захотелось достать Николая Чудотворца и помолится ему. Но как всегда в подобных рисковых случаях молитвы не получилось:
- Ну, Николай, помоги мне выполнить волю Божью! Дай силы и сохрани от
преждевременной смерти.
Болело в правом виске, но на связь никто не выходил. Еще рано включать
ликвидатор, дорогие мои соратники. Еще рано. Дайте довести дело до конца.
В это время рядом с церковью, сотрясая ее до самого основания, прогремел
взрыв.
- Ошиблась твоя умная бомба, - лихорадочно закрутилось в голове, - на что
ты еще способен, янки? Давай-давай, покажи! А может ты целил в БТР, гад?
От волнения сразу зашлось сердце:
- Но там еще и танк стоял! Только не БТР.
И тут меня будто кто-то за руку повел среди нагромождений рухнувшего
железобетона. Миноискатель так ни разу и не пискнул, пока не появились Царские ворота. Они были заминированы. Я огляделся по сторонам и перевел дыхание. Со стен сурово смотрело на меня несколько уцелевших святых ликов.
- Святые, Божии, помогите мне! – и я стал машинально читать 26 псалом
Давида:
- «Господь – свет мой и спасение мое: кого же мне бояться? Господь
крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами прятнутся и падут! Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться. Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоты Господню и посещать (святый) храм Его...»
Рядом с Царскими воротами стояло несколько больших армейских ящиков. Может это и есть сокровище, из-за которого весь сыр-бор?
- Внимание, у цели, - включил я режим принудительного мыслеобщения.
- Активизируй сканер. По нашим данным в одном из ящиков лежат дискеты
с информацией. В других – биочипы и несколько компьютерных блоков. Все надо будет уничтожить.
- Почему в церкви?
- Впопыхах не успели вывезти из города. Китайцы оказались чересчур
расторопными малыми. Да и не трудно им это было сделать. Город легко блокируется с Севера.
- Почему в другом месте не спрятали? Я это имел ввиду.
- А где? Завод взорвали, чтобы ничего не досталось противнику. Китайцы ведь тоже в этом направлении работают. И пока еще они не договорились с Кагалом, который в свою очередь все еще возлагает надежды на США и блок НАТО. Кроме того, американцы знают, что китайцы не уничтожают культовых сооружений. Осталось только заминировать и ждать удобного случая. На самом высшем уровне по этому поводу такой кипиш стоит. Хоть Святых выноси! Поэтому и не раскрыли тебе истинной цели и не посвятили в детали. Ничто не должно было помешать.
- Неужели наше правительство и здесь бежало впереди планеты всей в деле
глобализации?
- А ты, что, думал иначе?! Уже более пяти лет, как мировое правительство пытается на практике реализовать каббалистический проект под рабочим названием «Зверь». Все эти биочипы и компьютерные блоки суть составляющие единой глобальной системы тотального контроля над личностью. Все как в Откровении Святого Иоанна Богослова: "« дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклонятся образу зверя.
И он сделает то, что всем, и малым и великим, богатым и нищим, свободным и
рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его.
Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое: число его шестьсот шестьдесят шесть.»
Теперь понятно какой секретный заказ выполнял завод. И мы вполне допускаем, что ни дирекция, ни технический персонал, ни тем более рабочие даже не догадывались, что создают. Они хотели просто денег, так как семьи их сидели без пищи, а детям не в чем было ходить. Такова роль экономического животного – интеллектуального приложения к станку. В сущности, общество уже готово к приходу Антихриста! И нам надо этому помешать. Хотя бы на территории России, на то она и III Рим!
Тем временем я быстро работал сканером, ища в ящиках необходимые дискеты.
Ага, вот и они. Мой микрокомпьютер уже готов к считыванию информации. Причем коды доступа и файлы самоликвидации для него не были преградой. Новейшая информационная нано-технология, разработанная русскими учеными-программистами, позволяла каким-то чудесным образом весьма быстро и эффективно это делать. И никто пока еще не успел придумать «противоядие».
- «И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом: кто
поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое, или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред Святыми Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертания имени его.
Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божии и веру в Иисуса», - читал я, быстро работая, Откровение Иоанна.
Вдруг сзади послышался какой-то легкий шорох.
- Опасность, - прокричал в голове голос оператора, - повернись!
Это произошло как раз в тот момент, когда мой компьютер считывал
информацию с последней дискеты.
Сзади стоял Руслан. Перекосившееся, будто в страшных судорогах лицо – и не
лицо вовсе, а восковая мертвая маска с широко раскрытыми, остекленевшими глазами; грязные, всклокоченные черные волосы и грубые, солдатские руки, направившие в мою сторону автомат, делали его похожем на Аполлиона*, как я его себе представлял по писанию.
- Что с тобой, Руслан? Ты болен?
- Положи дискету и компьютер в ящик. Закрой его. Отдай мне свой автомат
и миноискатель. Быстрее.
- Да, что с тобой? Какая муха тебя укусила?
- Меня не кусала муха. Я стал тем, кем был раньше. Я проснулся. Теперь
должен проснуться ты. И принять власть Мессии!
В голове, замирая, пульсировал голос оператора, в котором я четко определил
тембр сына:
*Аполлион (греч) - губитель
- Прости, отец. Мы теряем связь. Мы теряем тебя. И не можем задействовать режим ликвидации. Их технологии оказались сильней. Самолет.. самолет.. активировал вживленный кем-то незаметно в Руслана биочип... Теперь он – игрушка в их руках. Проглядели... Спасай себя сам! И спасет тебя Иисус! Я буду молиться...
Голос пропал и на меня навалился дикий, животный страх, будто в глаза
посмотрела сама бездна:
- Так вот какую бомбу скинул Фантом!!! Что же случилось с Саньком?
- Ты его хочешь увидеть, - однотонно сказало то, что раньше было Русланом
и достало из вещмешка белокурую головку ребенка, - лови, мяч! И стань одним из нас.
Голова упала мне под ноги. И не было сил наклониться и поднять ее. А она
удивленно смотрела вверх чистыми, голубыми глазами, в которых навсегда запечатлелся скорбный лик Спаса Нерукотворного, отображенный от фресок на сводах потолка церкви.
И тут внезапно я понял, что значила надпись в подъезде моего дома: 665 + 1 = ?
Так неужели этой единицей суждено стать мне?! Нет. Дьявол не может навязать
человеку свою волю! Не может! Человек волен в своем выборе, и вся история христианства только это и доказывает. Я стал читать на память 67 псалом:
- «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его
ненавидящие Его. Яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако да погибнут грешницы от лица Божия, а праведницы да возвеселятся пред Богом, да насладятся в веселии...»
- Не трудись, Олег. Молитвы на современную технику не действуют. Зря я
что ли вот уже тысячу лет стимулирую научно-технический прогресс?! Наука и знания, добываемые ей, нужны мне, а не вам, людям! Я хочу воцариться в Мире и растоптать Бога-Отца! Но мне нужны верные вассалы – князья Мира сего. Стань одним из них! Будь мне другом, - и «Руслан» протянул мне руку, - я верну тебе то, что отнял у тебя Он! Помнишь свое стихотворение, написанное в отчаянии сразу после смерти жены:
«Я к тебе прихожу на могилу...
И прошу я тебя об одном:
Забери ты меня, нет уж силы
Жить похожим на жизнь сном!
Нет уж силы стоять под небом,
Этим небом, далеким и злым.
Вспомнить как: был или не был?
Рожден ли был старым иль молодым?
Как же вспомнить видения жизни?
Все смешалось, и нет границ.
Что есть жизнь? – участие в тризне
По каше из снов и лиц?!
Что есть жизнь?! – Преддверие ада?!
Застывшее в вечности бытие?!
Мираж, утраченного праотцами сада?!
Иль лишь болезненное воображение мое?!»
- Хорошее стихотворение. Мне понравилось. Сколько в нем злости и
растерянности! А кто во всем виноват?! Кто отнял у тебя жену, а вместе с нею счастье?! Он! Так отвернись от него. Дай мне руку. И я покажу тебе свое Царство, и я кину к твоим ногам все богатства мира... «И груди царские сосать будешь!»
- Нет, - я медленно стал пятиться к заминированным Царским Воротам, - я
давно сделал свой выбор!
Стой, где стоишь безумец! И я ещё смогу для тебя очень много хорошего сделать. Я продлю твою жизнь ещё лет на двадцать. Современная медицина легко позволяет это делать. А там ученые изобретут эликсир вечной молодости. Ну подумай, ради кого или чего ты хочешь принести себя в жертву? Какой благодарности и от кого ты ждешь? Люди не поймут твоего самопожертвования, да и не узнают о нем никогда. Внешне всё будет выглядеть весьма банально: нарвался на мину, сам виноват, и никаких таких биочипов и компьютерных блоков не было в природе. Что за домыслы христианского ортодокса?! А дома тебя ждет родившийся внук. Неужели не хочешь понянчиться с ним и услышать первые слова? Ведь это ваш с женой десятый внук…
И он несет в себе память о ней. Неужели ты хочешь для него неустроенной жизни и лихолетия? Или надеешься на Бога?! Да не спасет он тебя! И Мир не спасет! Он слишком сильно занят своими Божественными, грандиозными проектами. Что Ему песчинка? Он кинул тебя, не умеющего плавать, в океан без помощи, и Он же собирается судить, как ты спасался… И пройдешь ли после смерти Его жестокий суд?! Ведь ты- большой грешник и душа твоя черна, как смоль. Кто-кто, а уж я-то знаю… У меня каждый твой шаг записан: мало народу убил?! Мало женщин совратил?! Мало предавал?! Вспомни грехи свои тяжкие и пойми: тебе всё равно ничего не светит – Старик жесток и деспотичен и ты все равно попадешь ко мне в бездну! Но стану ли я тогда даже разговаривать с тобой.
Так протяни свою крепкую руку и будь другом. Знай, не нужна мне твоя душа! Это – нелепый вздор церковников! Будь равноправным партнером!
А биочипы – всего лишь маленький бизнес, не стоят они того. Если ты и уничтожишь их, что это изменит? Мои адепты быстро все восстановят. И опыта наберутся к тому же.
Как, скажи, еще справиться с анархией и международным терроризмом, захлестнувшим планету, не поставив под тотальный контроль каждого человека?! Да человеки сами будут просить об этом. Сами. А мои витии им подскажут, кто не давал этого делать! Ты еще и проклят будешь! Ты и твои шизонутые сторонники.
Дай же мне руку и я опять стану Русланом. И все пойдет по прежнему. Если хочешь, могу для успокоения совести вычеркнуть этот эпизод из памяти…
А вечным, нерушимым, залогом нашего священного союза станет невинная кровь этого девственного ребенка! Решай! – и «Руслан», настойчиво предлагая свой союз, махнул красной от детской крови рукой на лежащую у моих ног голову.
Внезапно мне подумалось:
- Как все же судьба Руслана похожа на судьбу Рус Ланда или на судьбу русского государства!
Так неужели коварный и хитрый «Черномор» окончательно победил былинного героя?! В чем сакральная загадка этого сходства? Неужели Руслан навсегда отказался от своей Людмилы, своего Люда Милого, если так жестоко расправляется со своими детьми? В чем ответ?
Неужели интересы государства изначально расходятся с интересами нации?! Или это происходит только тогда, когда они начинают подменяться интересами партий и сословий; интересами атомизированного гражданского общества – когда «Руслану» хитрым «Черномором» вместо «Людмилы» подсовывается многоопытная распутная «Наина», меняющая бесовские лики то на коммунизм, то на демократию с либерализмом? А уж известно, что это за многоголовая гидра и какой «люд милый» ей по сердцу!!!
Когда Воля Духа Святого, от рожденья пребывающая в каждом человеке, подменяется эфемерной свободой личности с вытекающими отсюда стереотипами поведения: вседозволенностью и толерантностью, плюрализмом и терпимостью к пороку; когда общество уже не смущают однополые браки и детская порнография, клятвопреступления и всеобщая продажность, подлость и лицемерие; когда «народными героями» становятся старые козлоногие сатиры и пидорасы, молодые проституты и проститутки, национальные предатели и христопродавцы!
Неужели природа человеческая изначально не соответствует замыслу Божьему, если так легко человек становится игрушкой в руках дьявола и покупается на сиюминутные выгоды и удовольствия?! Стоит только поманить…
А может всё намного проще, и дело лишь в личном выборе, в личной ответственности не только и не столько перед обществом и народом, но перед Богом, но перед Святым Духом – Божьим дыханием, от рождения пребывающим в нас ?! Ведь ответственность перед Богом и есть ответственность перед собой и перед жизнью, когда не можешь предать и оклеветать, убить и изнасиловать; когда живешь, исполняя вечные Божьи заповеди или всем сердцем стремишься их исполнять, а не играешь в жизнь и с жизнью, как это делают многие чиновники и политики,генералы и олигархи, медиомагнаты и их безликая паства- электорат…
Бог им судья !!! Каждый, прежде всего должен отвечать только за себя. И делать выбор - с кем он: с Богом или обезьяной Бога, с людьми, живущими для вечности и любви или обезьяночеловеками, произошедшими от мартышек!
А это уже не просто, далеко не просто! – и я настойчиво продолжил свое движение к Царским Воротам.
- Стой, иначе стреляю, - перейдя на крик, и хищно ощерясь, конвульсивно дернулся «Руслан»:
- Что ж не хочешь по хорошему, будет по плохому, - и он резко нажал на спусковой крючок автомата.
Две пули тупой болью впились в сердце. Но я не умер и не потерял сознания. Что это? Икона Николая Чудотворца закрыла мое сердце, дав небольшую фору во времени. И это была последняя услуга, оказанная мне Святым Божиим в грешной земной жизни.
- Спасибо, Николай, - прошептал я и прыгнул, что было сил, к Царским воротам. И тут же краем меркнущего сознания услышал страшный грохот очищающего взрыва. На этот раз сдетонировали все заряды, поставленные в церкви, уничтожая тем самым дьявольскую продукцию электрохимического завода. Пусть начинают все заново!
Изменил(а) Sanegga, 29-01-2010 20:56
Каким-то чудом я парил над рухнувшим внизу Храмом и ничего не мог понять.
Что происходит?
Почему это парение так напоминает детские сны, в которых часто видишь землю с высоты птичьего полета?!
Господи, что со мной?!
И тут я заметил, что к руинам Храма подходит группа суровых бородачей с
автоматами в руках. Благородные воины Духа, не сложившие оружия перед смертоносной китайской ордой! Лучшие представители русского народа, распятого на кресте новыми фарисеями и книжниками XXI века! Я с огромной радостью узнал в них друзей детства: Вадима Никитина и Петю Петрова, Саню Самсоненко и Игоря Вытнова.
Что ж вы не спешите в школу, искать своих родных? – хотели прокричать мои
несуществующие губы и не смогли, - Идите. Вас ждут ваши дети и внуки!
Вам надо начинать все с самого начала...
Но они молча стояли, обнажив свои седые, поникшие головы и не
уходили...
Затем трижды прозвучал залп из автоматов...
- Ностальгируешь, дружок? – как всегда внезапно раздался сзади
родной голос жены.
- Опять эта голограмма пришла. Странно, но я же потерял связь с
центром?
- Я не голограмма, Олежка. Я твоя жена, Ирочка. Оглянись.
Медленно, медленно, будто боясь спугнуть некрепкий утренний сон,
поворачиваюсь навстречу родному, любимому голосу и вижу жену – такой, какой видел ее перед смертью: молодой, красивой, лучезарной.
- Как долго все-таки тебя не было! Как долго я тебя ждала, - улыбаясь,
говорит она мне, - наконец-то ты со мной. Посмотри, кто еще тебя встречает?!
C каким-то радостным, неописуемым предчувствием поворачиваюсь вправо и вижу... Николая Чудотворца, приветливо кивающего головой:
- Вот мы и свиделись, Олег. Вот ты и с нами. Но тебя в скором времени ждет тяжелое испытание – Суд Божий! Буду молиться, крестник! И за тебя, и за Сашку!
Тут только я замечаю улыбающуюся рядом белобрысую мордашку, часто хлопающую голубыми глазами, на самом дне которых навсегда отобразился Добрый лик Спаса Нерукотворного…
- Я нашел свою мамку, дедушка. Я нашел ее...
+ + +
Емельяненко О. Г.
Псков , 2004 г.
Изменил(а) Sanegga, 29-01-2010 20:58
